информационное агентство

От Угледара до Соледара союзные силы наносят удары. ВСУ концентрируются для наступления

17.11.22      Марина Харькова
От Угледара до Соледара союзные силы наносят удары. ВСУ концентрируются для наступления

Довольно часто в ходе военной спецоперации союзные войска сталкивались с крайне неадекватным поведением украинских вояк, идущих в атаку или попадающих в плен. Одна из последних таких историй случилась несколько дней назад при освобождении Марьинки Донецкой области, граничащей с Донецком. Как рассказал боец НМ ДНР с позывным «Волк», «в плен мы захватили бойца ВСУ с наложенными на раны в разных местах тремя жгутами. Все три ранения — очень серьёзные, и достаточно было одного, чтобы выбыть из боя. Однако украинский вояка выглядел и вёл себя странно: расфокусированный взгляд, несвязная речь, но при этом — невероятная активность и подвижность. Как будто, чем-то накачан. При таких ранениях люди обычно мучаются от боли и кровопотери, а этот был как боевой робот — куда-то всё время рвался». И эти подозрения, как оказалось, были не беспочвенны.

Атаки украинских биороботов

Западные разработчики испытывали на Украине наркотические анальгетики. Речь идёт о наркосодержащих назальных анальгетиках, разработанных для военных НАТО.

«Таких препаратов, как назальная форма наркотического анальгетика, нет в мире. Это очень современные разработки, и для создания таких препаратов нужны достаточно мощные фармацевтические базы», — рассказал на недавнем брифинге главный государственный санитарный врач Луганской Народной Республики Дмитрий Докашенко.

По его словам, испытания проводились именно на Украине, а не по месту разработки, так как это снижало затраты — добровольцам и специалистам можно было платить меньше, чем в Европе. Кроме того, нахождение подобных испытательных биолабораторий в Донбассе, недалеко от передовой, минимизировало риски утечки ненужной информации при неблагоприятном исходе испытаний. Провал таких экспериментов не получил бы широкой огласки, а Донбасс, где с 2014 года шли боевые действия, был наиболее подходящим полигоном для испытаний новых наркотических анальгетиков. О массовом применении различных средств украинскими боевиками стало известно ещё весной этого года, когда на позициях боевиков, засевших в бункерах завода «Азовсталь» в Мариуполе были найдены неизвестные химические препараты. Сотрудники СК РФ обнаружили в расположении штаба роты украинских боевиков шприцы с химическими препаратами, снижающими болевой порог организма.

Натовские специалисты разрабатывали средства, временно усиливающие физические качества военнослужащих на поле боя. К изучению воздействия таких веществ западные военные медики привлекали бойцов украинских формирований. На них и испытывались медикаменты, вызывающие наркотическую зависимость и чрезмерную агрессивность. Впоследствии в крови пленных ВСУ были обнаружены такие вещества, как метадон, кодеин, эфедрин, первитин (метамфетамин). Наркотические анальгетики — группа препаратов, воздействие которых на организм сравнимо с опиатами. Они оказывают сильное влияние на эмоциональное состояние человека, его мышление и восприятие.

«С учётом имеющейся информации о применении военнослужащими ВСУ сильнодействующих стимуляторов нами проводится изучение поступающих проб на наличие данного класса соединений. Их следы сохраняются в органах и тканях человека длительное время. Например, в волосах — до шести месяцев», — сообщил начальник войск радиационной, химической и биологической защиты Минобороны РФ генерал-лейтенант Игорь Кириллов.

Также Минобороны РФ распространило документы, содержащие информацию об испытаниях препаратов с нежелательными побочными эффектами на мирных жителях и бойцах ВСУ. Эти исследования проводились в интересах западных фармкомпаний, где Украина стала объектом активной военно-биологической деятельности США.

Киев не только испытывал в ЛНР боевые наркотики НАТО, но и несколько лет проводил возле линии фронта клинические испытания незарегистрированных препаратов с потенциально опасными побочными эффектами. Так, в медицинском центре «Фармбиотрест» в освобождённом городе Рубежное в ЛНР нашли доказательства таких экспериментов. Подопытными были местные жители. В лаборатории медицинского центра «Фармбиотест» по улице Почаевская, 9, были обнаружены документы, подтверждающие, что на Украине проводились исследования в интересах американской фирмы «Биг Фармы». Российские специалисты обследовали помещения этого центра и собрали свидетельства того, что западные заказчики регулярно его посещали. Военные медики и биологи были допущены ко всем этапам исследовательского процесса, а для их удобства надписи на оборудовании, названия кабинетов и рабочая документация были продублированы на английском языке. В лабораториях, найденных в Рубежном, Киев испытывал целый ряд препаратов, в том числе и наркосодержащие анальгетики, разработанные на Западе для армии НАТО.

Российский эксперт, бывший член комиссии по биологическому и химическому оружию ООН Игорь Никулин считает, что испытания наркотических анальгетиков — это элемент обширной военно-биологической деятельности США и их союзников на Украине. Главная цель этого проекта заключалась в создании препаратов, существенно снижающих у военнослужащих чувство страха и боли. Ранее американских учёных интересовало вещество каптагон — наркотик, который массово употребляли боевики ИГИЛ (запрещён в РФ как террористическая организация). В Пентагоне учли опыт террористов и попытались создать аналог такого наркотика, а в качестве подопытных было очень удобно использовать солдат ВСУ.

Лаборатория в Рубежном и опыты над людьми — это далеко не первое разоблачение преступлений украинской власти и её натовских кураторов. До этого в Минобороны России рассказали о существовании на Украине сети биологических лабораторий, работающих по программе Пентагона. По данным ведомства, американские учёные в период с 2019 по 2021 год проводили испытания потенциально опасных биологических препаратов на пациентах харьковской психиатрической больницы.

Давят массой по всей линии фронта

В той же Марьинке, где продвижение союзных сил идёт медленно, с потерями, но украинский враг поэтапно отбрасывается с позиций, несмотря на тщательную зачистку и плотные уличные бои, постоянно отбиваются контратаки ВСУ.

«Они лезут как тараканы из всех щелей, подвалов, домов, даже тех, что мы уже прошли раньше и отработали. Давят массой, с потерями не считаются, а подкрепления укропам подвозят постоянно и сходу бросают их в бой», — рассказал о положении дел на марьинском направлении «Волк».

Кроме сложностей в самом штурме, местность сильно заминирована, и сапёрам приходится обезвреживать много мин-ловушек, установленных в хаотичном порядке на подходах, у траншей и на дорогах. Попытки отбить свои позиции ВСУ не прекращают, постоянно засылают мобильные группы пехоты, бои идут интенсивные. Судя по снабжению, украинские вояки ни в чём не нуждаются: в окопах и домах, ранее занятых ВСУ, находят большое количество сухпайков с иностранной, в основном, европейской, маркировкой, сигарет, использованных упаковок из-под лекарств. Экипировку и оружие украинские вояки стараются не оставлять, поэтому таких трофеев достаётся немного. Ещё одна проблема, возникшая при штурме — невозможность работы санитарных команд из-за сильных обстрелов и близости позиций. Свою сожжённую технику и тела «побратимов» украинцы не эвакуируют, а бросают на месте. Некоторые такие объекты даже становятся своеобразными ориентирами в ходе боёв.

Похожая ситуация и на других участках фронта у Донецка: павловско-угледарском, авдеевском, ясиноватском. Вывод и причины, почему продвижение минимально или застопорилось, аргументировано обосновал военкор Юрий Котенок:

«Война под Донецком так и не изменила, по сути, своего позиционного характера. Продвижение на Авдеевском направлении снова застопорилось. Причины всё те же, что и два, три, четыре, пять, шесть месяцев — нехватка сил и ожесточённое сопротивление противника. Грубо говоря, при тактическом успехе на отдельном участке, когда нашим штурмовым подразделениям удаётся рывком зайти в опорник и выбить оттуда противника, наступление всё равно стопорится, поскольку мы не можем обеспечить фланги и выровнять фронт — некем и нечем. Это проблематично, с учётом минных полей, при огне артиллерии и миномётов противника. Штурмовые группы неизменно берутся в клещи на местности, досконально пристрелянной противником. Уже не раз мы захватывали 1-ую и 2-ую линии опорных пунктов ВСУ уже в Авдеевке и каждый раз вынужденно отходили. Те же, кто прикрывал отход, были отрезаны от основных сил и остались там. Кто посчитает, сколько мы потеряли людей, наших лучших людей при штурме Авдеевки? Это проблема не только донецкого направления, но и артёмовского, где „оркестр Вагнера‟ взгрызся в оборону противника, но, не имея поддержки, вынужден приостановить движение в промзоне.

После взятия п. Пески под Донецком в п. Первомайское, точнее в его руинах, мы дошли до второго перекрёстка. Подразделения 1 Славянской омсбр, выдвинувшиеся было к Авдеевке, вынуждены отойти на исходные позиции.

ДКАД (донецкая кольцевая автодорога — ред.), за исключением отдельных фрагментов, по прежнему является Рубиконом, отделяющим истекающий кровь Донецк и позиции обнаглевшего до крайности противника, которого, вопреки множеству прогнозов и предостережений, не удаётся отбросить от Донецкой агломерации.

Давно очевидно, что совокупной группировки ВС РФ на этом направлении совершенно недостаточно для полноценного решения задач в наступлении.

И ещё о нашем преимуществе в „боге войны‟. Здесь оно не создано. С учётом активной работы артиллерии противника по складам РАВ и ГСМ наших войск под Донецком актуален вопрос РАДИКАЛЬНОГО усиления контрбатарейной борьбы. Донецк, Горловка, Макеевка, Ясиноватая и другие населённые пункты Российской Федерации продолжают подвергаться массированному огню по площадям».

После Херсона — на Донецк?

Пока точно неизвестно, как командование ВСУ планирует распорядиться высвободившимися резервами после Херсона. Однако вероятность того, что частично они будут переброшены на удержание позиций или наступление на фронте в Донецкой области, весьма высока. Среди целей украинского командования в приоритете — создание группировки для рассекающего удара на юг в направлении побережья Азовского моря. При этом будут усилены украинские бригады, ведущие бои у Артёмовска (Бахмута), Авдеевки, Марьинки. Уже появилась информация, что для доукомплектования обороняющихся подразделений экстренно перебрасываются к Бахмуту резервисты и отдельные подразделения теробороны и национальной гвардии. Украинские Су-25 вновь замечены в небе над Бахмутом, который штурмуют бойцы «Вагнера». В самом Артёмовске — усугубляется катастрофическое положение мирных жителей. Они сообщают, что воды, света, газа, связи нет совсем. Люди выживают только за счёт костров и гуманитарки. Прилёты постоянно и во все районы. Все надеются на скорейшее освобождение, если оно затянется, то многие погибнут от голода, холода и обстрелов.

Но пока ситуация развивается по долгому и мучительному сценарию. Очевидно, что противник не просто намерен удержать рубежи на луганско-донецком направлениях, но и наступать, проводить контратаки, как это происходит практически в ежедневном режиме на сватовском участке фронта. Там ВСУ с нескольких сторон пытаются продвинуться к трассе Кременная — Сватово, а окрестные посёлки, уже разрушенные до основания, становятся эпицентрами новых ожесточённых боёв и переходят из рук в руки. Обстановка на луганском направлении оценивается как стабильно напряжённая.

«Украинские войска пытаются прорвать нашу линию обороны, начиная от населённого пункта Попасная до Харьковской области», — подтвердил и представитель НМ ЛНР Андрей Марочко.

Но в целом, приходится констатировать, что пока на донецко-луганском фронте нет особых успехов ни у союзных сил, ни у противника. Взятие небольших посёлков не приводит ни к перелому, ни к стабилизации. Пока союзные силы бьются и стараются наступать на широких, стопятидесятикилометровых, участках — от Угледара до Соледара — украинский противник концентрирует силы для ударов по слабым местам, маневрирует и идёт на прорывы.

Несмотря на высокие потери от артогня российских войск, говорить об истощении украинских сил нет оснований. По мнению военных экспертов, даже 35—40% порог потерь не означает, что по его достижению начнётся процесс распада армии — это говорит лишь о снижении её эффективности и способности вести боевые действия.

«Украинская армия способна вести боевые действия с сохранением текущей эффективности ещё не менее 7—8 месяцев в зависимости от характера их интенсивности без вливания дополнительных партий мобилизованных. С учётом наметившегося позиционного противостояния этот срок может растянуться до года; с учётом вливания свежих пополнений — от 1,5 до 2 лет. По всей видимости, дополнительную устойчивость украинской армии придаёт то, что мобилизованными солдатами укомплектовываются батальоны с большим количеством личного состава, непосредственно принимающего участие в боевых действиях. Такие подразделения могут вести бой, потеряв даже 70% личного состава», — считает автор канала Аtomiccherry.

По его мнению, тезисы, основанные на том, что по достижению определённого порога потерь подразделение теряет волю и мотивацию к дальнейшему ведению боевых действий, являются ложными. Там, где боевой дух войск высок, даже очень большие потери не выведут подразделение из боеспособного состояния.

Всё это подтверждает мысли о том, что война будет затяжной, а нынешняя осенне-зимняя военная кампания ещё преподнесёт много сюрпризов.

Центр правовой и социальной защиты
ТЕМА ДНЯ
antifashisttm
Антифашист ТВ antifashisttm antifashisttm