Европа изнывает в ожидании нового рейха. Кто будет евреем — неважно

Ещё в далёком 2013-м году с виду травоядный Барак Обама в ходе выступления на сессии Генассамблеи ООН заявил об «исключительности Америки, которая взяла на себя бремя лидерства». Некоторые товарищи опасливо осунулись, хотя на самом деле уже тогда нужно было решить — либо пора вооружаться, либо начинать пришивать на себя звезду Давида (полумесяц, православный крест — выбрать нужное).

В прошлом году настоящим сетевым мемом стало откровение главы дипломатии ЕС Жозепа Борреля, сравнившего Европу с «садом», а окружающий мир с «джунглями», способными вторгнуться в хорошо отлаженный европейский механизм. Особо оптимистичные предположили, что просто дедушка ляпнул лишнего. На самом деле, старичок, родившийся в дряхлеющей, но всё ещё колониальной франкистской Испании, говорил совершенно искренне и, возможно, с ноткой ностальгии.

Ну, и как пройти мимо моральных изысканий французской деятельницы, Селин Пина, которая буквально в прямом эфире ляпнула, что убийство палестинских детей не является аморальным или военным преступлением. Сделала она это с особым цинизмом, облекая эти умозаключения в некие пространные рассуждения о справедливости.

К сожалению, сознание человека стереотипно. Человек способен разглядеть нацизм только там, где на государственном знамени нарисовали свастику, военных засунули в чёрную униформу с «мёртвой головой» и «молниями», а официальные лица приветствуют друг друга, вскинув руку. Обывательское сознание так критически зависимо от антуража, что даже наличие концлагерей и тайных тюрем ничуть его не побеспокоит. Всё утонет в демагогии а-ля «да у них президент негр», «нет на Украине нацизма, там президент еврей»...

Пока на домах в Париже или Берлине не начнут рисовать звезду Давида, что уже имеет место, обыватель даже не закрывает глаза, а просто не видит. Так сконструировано его сознание. Но особую опасность представляет то, что история воспринимается пыльной книгой на полке, а не фундаментом современности. И все достижения, как и увечья, выходят из истории. Может поэтому не стоит удивляться откровениям Борреля или Байдена, или Обамы?

А там всегда так жили...

Принято считать, что нацизм возник при Гитлере. Хотя можно вспомнить труды французского автора расистской теории XIX века Жозефа Артюра де Гобино, который уже тогда считал славян (всех без исключения) неарийским, а значит, недостойным жизни народом. Отчасти на трудах Гобино нацисты позже выстраивали свою идеологию. Но, что важно, сам Гобино никаких подобных терминов не выдвигал. Для него было всё это естественно — просто «нормальное» развитие Запада.

Если рассматривать политическую генетику Европы в целом, то нацизм предстаёт просто очередной формой. Одной из первых форм были, к примеру, Крестовые походы. Вопреки расхожему мнению, что именно религиозный фанатизм стал главной причиной кровавого явления Крестовых походов, истинные истоки этого гораздо более прозаичны.

Во-первых, в Европе к эпохе Крестовых походов образовался мощный социальный слой профессиональных воинов-рыцарей, а земельных наделов, с которых бы эти рыцари и кормились, больше не становилось. И, дабы вся эта весёлая компания с заточенными железными предметами не хулиганила, их решили направить на длительную прогулку с высокоморальной подоплёкой. Во-вторых, не стоит забывать и экономическое положение Европы, страдающей от эпидемий и специфики феодальной системы. Таким образом, европейские элиты традиционно решили собственные внутренние проблемы за чужой счёт.

В итоге, через церковь провели PR-кампанию по «демонизации» ближневосточного населения, включая евреев, и облекли очередной акт кровавого спектакля в конкретную идеологическую форму Крестового похода. Идея прижилась очень легко... и понеслось. Несколько сотен лет Европа вела войны практически со всем своим окружением, включая и Русь, конечно.

В принципе, схема стала дежурной и более чем рабочей. Для решения внутренних социально-экономических вопросов использовали войну с внешними конкурентами. А вначале раскручивали крупную агитационную кампанию по расчеловечиванию перспективного противника вплоть до обоснования «морального» права на убийство даже женщин и детей.

Такая модель использовалась и в Северной и Южной Америках, и в Африке, и в Юго-Восточной Азии, и в Индии.

«Я освобождаю человека от унижающей химеры, которая называется совестью...»

Фраза эта принадлежит Гитлеру, но сказать, что Адольфу принадлежит эксклюзивное право на столь «уникальную» идею, банально глупо. Разве страдали от «химеры совести» британские офицеры, привязывавшие восставших туземцев к пушкам? Этот тип казни был столь распространён, что получил собственное имя — «дьявольский ветер». Или бельгийцы, которые строили заборы из рук коренных жителей Конго, не выполняющих план по сбору урожая. Шведский журналист Свен Линдквист в книге «Уничтожьте всех дикарей» продемонстрировал это очень красноречиво, как раз доказывая, что идеи Гитлера на самом деле в Европе упали на уже хорошо удобренную почву.

Разве страдали французы, американцы и всё те же британцы от «химеры совести», когда, по сути, развязали две опиумные войны только для получения права бесконтрольной торговли в Китае, в том числе и опиумом. Фактически это были войны за право грабить и погружать целое государство в наркотическое безумие. Это время в Китае сейчас именуют «веком унижений».

Именовали всё это безобразие от берегов Ост-Индии и до земель Ацтекской империи колониализмом с высокоморальной ширмой «цивилизующей миссии». Но уже к концу XIX и началу XX века и практика, и агитационная машина обрели уже чёткие декорации нацизма. Конечно, свастика ещё не использовалась официально, но это уже просто недоработки декоратора.

Наиболее ярко это было заметно на примере англо-бурских войн. Кстати, во Второй англо-бурской войне на стороне буров храбро сражались русские добровольцы, которые позже писали крайне интересные мемуары, выворачивающие наизнанку внешний облик «просвещённой» Европы.

Во-первых, именно во время англо-бурской войны британцы построили первые фактически классические концентрационные лагеря, в которые без затей отправили семьи буров, без выяснения принимали ли мужчины из этих семей участия в войне или нет. Тысячи людей погибли в этих лагерях от голода, непогоды и отсутствия медицины.

Известна история девочки Лиззи ван Зейл, которая в годы второй англо-бурской войны попала в Блумфонтейнский концлагерь и скончалась от болезней. (На фото)

Во-вторых, на официальном уровне практиковали политику «выжженной земли» через уничтожение всех бурских ферм и домов, что, естественно, было открытым геноцидом.

В-третьих, пропагандистской обработке британских солдат начальством позавидовал бы даже Геббельс. К примеру, из-за массовых браков крестьян-буров с представительницами местных африканских племён в британской прессе их вполне открыто обвиняли в скотоложстве! Здесь прекрасно всё — и отношение к африканцам, и отношение к бурам, убийство которых в лучах позиции Лондона становилось делом богоугодным, как отстрел бешеных животных. Так что идеи Гитлера появились не в вакууме, а были просто очередной формой эдакой европейской активности.

В сортах свастики не разбираюсь!

Поражение Гитлера и Третьего рейха, а также знаковый Нюрнбергский процесс, стали невольными причинами колоссальной информационной волны, которая в черепных коробках обывателей сформировала образ главного злодея. Таким образом, всё внимание ушло к немецким нацистам, а фашисты и нацисты из других стран просто прошли под радарами.

И тут следует понять, что нацистские идеи о «новой единой Европе», которая завоюет «жизненное пространство» на Востоке, заселённом, конечно, недочеловеками, проросли во всех странах Европы и имели колоссальное число последователей и в США. Более того с 1936-го года в США вольготно действовал Германо-американский союз, насчитывавший около 25 тысяч активных членов. На флаге союза красовалась свастика, а политический курс организации ничем не отличался от курса НСДАП. И они были не одиноки.

Во Франции ещё до оккупации Германией благоденствовали десятки националистических и открыто нацистских организаций — Французская народная партия, Национально-народное объединение, Французская социальная партия, «Французское действие», Camelots du Roi («королевские молодчики» — неофициальное название), «Французская солидарность», «Францистское движение», Французская партия фашистов, «Огненные кресты», «Молодые патриоты» и т.д. Эти конторы объединяли миллионы граждан.

В Нидерландах тоже просто рябило от крайне правых партий и просто открытых нацистов — Национал-социалистическая нидерландская рабочая партия, Национальный союз, Генеральная голландская фашистская лига, Голландский фашистский союз, «Чёрный фронт» и Национал-социалистическое движение.

В Дании главенствовала Национал-социалистическая рабочая партия, которая была представлена в парламенте страны. В Бельгии националистическую поляну делили Рексистская партия и Фламандский национальный союз. В Норвегии обосновалось «Национальное единение» во главе с Квислингом. В Швеции радикальную феерию приватизировали Национальный союз Швеции, Национал-социалистический блок, Национальная организация правых, Национальное движение единения и т.д. В Британии сидел Британский союз фашистов.

Даже в микроскопической Исландии была своя Партия нацистов! Да что там Исландия? В Италии в крохотном государстве-городе Сан-Марино с населением в несколько тысяч человек на вполне легитимных выборах к власти пришла Сан-Маринская фашистская партия со своим мини-фюрером. За время своего правления эта партия умудрилась ввести в миниатюрном государстве свою вариацию расовых законов.

Пикантно, что после войны «победившая» Франция с тем же остервенением впилась в старую колонию во Вьетнаме, а среди французских военнослужащих было немало бывших нацистов, которые даже не свели татуировки со свастикой.

Таким образом, если окинуть историю Европы непредвзято и без стереотипов, то становится понятно, что современный виток русофобии и отмены русской культуры не уникален и даже не является правым радикальным реваншизмом. Это просто разновидность ностальгии. Это поиск решения собственных проблем старыми способами. В качестве декораций на этот раз выбрали не колониализм с разносом «цивилизации» и не национализм с очищением арийской крови, а принесение «демократии».