«Евросоюз спасения»: Брюссель готовит «план Маршалла», но евроскептики негодуют
Коронавирусная пандемия нанесла сильнейший удар по второй экономике мира. Многомесячная самоизоляция привела страны европейского сообщества к гигантским убыткам. Любопытно, что глубина падения превзошла результаты кризиса 2008—2009 годов, которые считались худшими до настоящего времени. Брюссель оперативно готовит антикризисный план, однако далеко не у всех стран ЕС он вызывает оптимизм.
Вынужденные «каникулы» евро-экономики едва ли прошли даром. В марте из-за локдауна в большинстве стран ЕС замерла работа во всех ключевых секторах. Прежде всего остановилась жизнь в сфере услуг, на которую в странах объединения в среднем приходится около 70% ВВП. Ограничительные меры не обошли стороной и промышленность. На паузу была поставлена работа автомобильных заводов, сталелитейных предприятий, а также сфера строительства. Согласно данным Евростата, по итогам I квартала 2020 года ВВП стран Евросоюза упал на 2,6% в годовом выражении, а в поквартальном — на 3,3%. Таким образом, падение показателей ЕС оказалось сильнейшим с III квартала 2009 года, а падение показателей в квартальном сопоставлении является сильнейшим за всю истории наблюдений евростатистики — начиная с 1995 года. С этими результатами коррелируется индекс деловой активности, который по пессимизму также превзошел прошлый кризис.
Ещё худшие результаты ожидаются по итогам II квартала. В частности, по данным главы Европейского Центробанка Кристин Лагард, экономика еврозоны за этот период может показать снижение примерно на 13%. А по итогам года падение ВВП составит 8,7% — и это будет почти вдвое худший результат, чем в кризис 2008—2009 годов. Кроме того, по её словам, последствия самого тяжёлого экономического спада в ЕС выльются в безработицу на уровне 10%. Это сведёт на нет усилия последних десяти лет по её снижению.
Ещё более пессимистичный прогноз сделал еврокомиссар по экономике Паоло Джентилони. в интервью газете Die Welt он и вовсе предположил, что нарастающая рецессия приведёт к дезинтеграции Евросоюза: «Сейчас подтверждается то, о чём мы всегда предупреждали: рецессия, вызванная пандемией, грозит разорвать еврозону на части», — считает чиновник.
Чтобы избежать такого сценария, Еврокомиссия в последние месяцы спешно работала над масштабным планом коллективного спасения экономики. Уже был запущен печатный станок ЕЦБ из-под пресса которого до июня 2021 года выйдет 1,35 триллионов евро. По классической схеме эти деньги в первую очередь пойдут на скупку государственных и корпоративных облигаций. Однако Брюссель этим едва ли отделается. Заливать деньгами предстоит не только финансовые рынки, но и реальный сектор. На эти цели власти планируют выделить 750 млрд. евро. Из которых 500 млрд евро планируется выдать в виде безвозмездных грантов, а остальные 250 млрд. — в виде кредитов. Расходы в рамках нового «плана Маршалла» Брюссель планирует компенсировать в течение 30 лет за счёт введения новых налогов, а также взносов стран в общий бюджет.
И эти нюансы вызвали волну негодования со стороны многих стран сообщества. Проблема в том, что львиная доля финансирования программы ляжет на наиболее развитые страны ЕС, которые должны взять на себя бремя стран Южной и Восточной Европы, сильнее всего пострадавших от пандемии. Тем более, что эта группа стран и без коронавируса в последние годы испытывает хронические финансовые трудности. К примеру, Испания согласно антикризисному плану может рассчитывать на 77 млрд. евро помощи, а Франция претендует только на 30 млрд. евро и при этом выступит в роли донора испанского пакета помощи. Категорически против такой арифметики выступили в Швеции, Австрии, Нидерландах, Дании и поначалу даже в Германии. В ходе прошедшего в июне саммита ЕС в формате видеоконференции главы европейских государств и правительств так и не пришли к общему знаменателю.
Стоит напомнить, что финансовые разногласия в рамках ЕС едва ли новы и порождены отнюдь не коронавирусной пандемией. Незадолго до её начала среди стран-участниц объединения уже начал вызревать острый бюджетный кризис. В частности, на саммите в феврале 2020 года лидеры стран Евросоюза так и не смогли согласовать стратегически важный для объединения документ — бюджет на 2021—2027 годы. Главной проблемой оказался январский выход Англии из состава Евросоюза. Дело в том, что в результате свершившегося Брэксита европейский бюджет до 2027 года не досчитается порядка 70 млрд. евро — это упущенные взносы и налоговые платежи Лондона. Очевидным решением этой проблемы было распределение выпадающих миллиардов между оставшимися участниками объединения. И, разумеется, вопрос о том в каких пропорциях раскидать долю Британии — не нашёл компромиссного ответа. Ведь предполагалось, что большую часть, как всегда, взвалят на себя сильнейшие экономики. Но они выразили протест в отношении такого подхода. И, надо сказать, «бюджетные разборки» имеют довольно давнюю историю. Можно вспомнить, что ещё в 2011 году страны-доноры, формирующие свыше 70% бюджета ЕС, выступили за пересмотр его расходной части на 2014—2020 годы. Тогда Великобритания, Швеция, Финляндия, Германия, Австрия и Нидерланды потребовали урезать расходы не менее чем на 100 миллиардов евро. И уже тогда, хотя это были годы активного восстановления экономики после кризиса 2008 года, — страны ссылались на экономические трудности.
А в текущем году обстановка на порядок хуже — европейская экономика из-за ковидной пандемии вновь впадает в рецессию, при этом выкарабкиваться придётся в урезанном составе и с многократно возросшими противоречиями. Вскоре, 17 июля текущего года, должен пройти очередной саммит ЕС, на котором страны попытаются найти компромисс по наиболее острым разногласиям плана реанимации экономики. Если же разногласия не будут устранены, процесс дезинтеграции объединения может продолжиться в виде новых «экзитов». Ведь евроскептические настроения в последние годы поступательно росли, причём как в менее благополучной части Европы, так и в «экономических китах» союза, вроде Италии или Франции.
И, надо сказать, наблюдаемый конфликт больше, чем показательные разногласия отдельных политических сил в «бунтующих» странах. Участившиеся бюджетные баттлы вскрывают врождённый изъян европейской модели, в основе которой лежит свободный доступ наиболее развитых и технологичных стран на рынки менее развитых участников ЕС. Обеспечен такой доступ за счёт деиндустриализации последних. Как показывает практика, увядание и деградация собственной экономики в угоду германскому или французскому импорту вела лишь к росту дотаций из брюссельского «общака». И за выученное экономическое бессилие стран евро-периферии Брюссель вынужден платить с каждым годом все больше, получая все меньшую отдачу от рынков этих стран. Сохранение подобной модели ведёт объединённую Европу в тупик, а текущие события могут значительно ускорить этот процесс.
